В недавней статье Financial Times о прямых иностранных инвестициях (ПИИ) в Украину прозвучали две основные мысли. Во-первых, новые ПИИ в страну резко сократились после начала войны. Во-вторых, несмотря на некоторое улучшение бизнес-среды в Украине, политические проблемы и угрозы безопасности не позволяют инвестициям вернуться к прежним показателям.
Важно понимать, что значительная часть довоенных ПИИ попадала в Украину через офшорные компании и на самом деле имела украинское или российское происхождение. Неопределенность вокруг военного конфликта с Россией ограничивает инвестиции в Украину. Чтобы повысить вероятность привлечения настоящего иностранного капитала, необходимо устранить преграды на пути ПИИ, которые существовали еще задолго до начала конфликта.
После событий на Майдане и начала противостояния в Крыму и на Донбассе новые ПИИ в Украину значительно снизились — с $4,5 млрд в 2013 году до $410 млн в 2014-м. Несомненно, основной причиной падения стал военный конфликт с Россией и углубленный им политический и экономический кризис в стране.
При этом прямые инвестиции в Украину начали уменьшаться еще до событий 2014 года. Уже в 2013-м ПИИ снизились на 46,4% от $8,4 млрд в 2012 году — в результате сокращения спроса на украинский экспорт, ухудшения политической ситуации и экономической неопределенности. Похожее падение произошло в 2009-м на фоне резкого снижения глобальных инвестиционных потоков в результате финансового кризиса. Тогда ПИИ в Украину снизились на 56%.
Падение ПИИ более чем в 10 раз в 2014 году и вовсе стало беспрецедентным как в украинской истории, так и в сравнении с соседними странами. Несмотря на рост в 2015 году ($2,96 млрд) и за 6 месяцев 2016 года ($2,13 млрд), ПИИ все еще не достигли уровня 2013-го, и тем более 2012 года. Кроме того, этот рост в значительной мере вызван докапитализацией банков с иностранным капиталом, а инвестиции с нуля остаются на очень невысоком уровне.
Насколько "иностранными" на самом деле были довоенные инвестиции в Украину и как сильно повлиял на ПИИ военный конфликт на Донбассе?
Источники прямых иностранных инвестиций в Украину
В структуре иностранных инвесторов в Украину как до войны, так и сейчас, преобладают компании, зарегистрированные на Кипре (рис. 1). В начале 2014 года их доля составляла 32,7%, теперь — 24,4%. На Кипр, Виргинские острова, Белиз — три классических офшора — приходится совокупно 29,6% объема ПИИ (38,8% — в начале 2014 года).
Объем ПИИ в акционерный капитал в Украине по странам происхождения, $ млн
Источник: Государственная служба статистики Украины
Большинство инвестиций из офшоров в Украину — это украинский или российский капитал, владельцы которого используют компании на Кипре и в других странах для оптимизации налогообложения и получения специфического правового статуса. В частности, согласно исследованию, упомянутому в Обзоре инвестиционной политики от OECD, реальный объем российского капитала в Украине в конце 2014 года был по крайней мере втрое выше официальных данных (около $9,9 млрд, а не $2,7 млрд).
Немалыми, на первый взгляд, являются инвестиции из таких развитых стран, как Германия и Нидерланды. Однако величина и отсутствие роста инвестиций из Германии объясняется тем, что именно через немецкую компанию транснациональная ArcelorMittal контролирует бывшую Криворожсталь.
Нидерланды благодаря благоприятным налоговым и другим условиям также действуют как офшор и лишь формально являются одним из крупнейших источников инвестиций в мире. Например, $1,8 млрд инвестиций в телекоммуникационный сектор Украины объясняется тем, что мобильным оператором Киевстар владеет зарегистрированная в Нидерландах VimpelCom. Основной акционер VimpelCom (через посредников) — российская Альфа-групп. Реальные инвестиции из Нидерландов на самом деле незначительны и представлены, например, компанией Unilever.
Происхождение ПИИ в Украине становится еще более очевидным, если рассмотреть вклад разных стран в рост объема ПИИ непосредственно перед кризисом.
Чистый рост объема ПИИ по странам происхождения в 2012 году
Источник: Государственная служба статистики Украины
В 2012 году Кипр и Британские Виргинские острова отвечали за 71,4% всего роста объема прямых иностранных инвестиций. В 2013 году их вклад уменьшился до 52,9%. После начала вооруженного конфликта максимально снизился объем инвестиций с Кипра (офшорный капитал преимущественно инвестировали в более пострадавший от конфликта и экономического кризиса восток Украины). На его фоне объемы и динамика инвестиций из других стран выглядят незначительными. Без Кипра, Британских Виргинских островов и России динамика инвестиций из других стран выглядит следующим образом.
Изменение объема ПИИ в Украине по странам, $млн*
Источник: Государственная служба статистики Украины
*Данные за 2014 и 2015 годы не очень хорошо репрезентуют фактическое движение капитала, поскольку предопределены изменениями валютного курса и потерей инвестиций на оккупированной части Донбасса и в Крыму
Рост инвестиций из Нидерландов и Швейцарии — это также преимущественно украинский и российский капитал. Например, в феврале 2016 года свою долю в капитале Нефтегаздобычи увеличила до 55% дочерняя компания ДТЭК Рината Ахметова DTEK Oil & Gas B.V., зарегистрированная в Нидерландах. А среди совладельцев швейцарской компании Risoil, в 2014-2016 годах вложившей около $70 млн в строительство зернового терминала в Ильичевском порту, есть бизнесмены из Украины.
Изменения инвестиций из других стран во многом вызваны вложениями в банковский сектор. Например, докапитализация банков с иностранным капиталом привела к росту инвестиций из Австрии (Райффайзен банк Аваль и Unicredit) и Венгрии (OTP).
Таким образом, падение прямых иностранных инвестиций после начала войны в основном вызвано резким уменьшением вложений украинских и российских предпринимателей, ранее проводивших свои капиталы через офшоры. К этому привел острый экономический кризис и неопределенность, связанная с военным конфликтом и политическими изменениями.
Поэтому речь идет не столько о возвращении реального иностранного капитала, сколько о создании условий для его привлечения. Насколько важное значение в этом будет иметь вооруженный конфликт на Донбассе?
Военный конфликт как препятствие для ПИИ
Гибель людей и физическая потеря инвестиций, трудности с обеспечением факторов производства, резкое падение внутреннего спроса — таким может быть прямое влияние войны на инвестиции. Конфликт также может вызывать неблагоприятные изменения государственной политики.
Действительно, исследование Многостороннего агентства по инвестиционным гарантиям (MIGA) показывает, что количество инвестиционных проектов с нуля после значительного конфликта (внутреннего или внешнего) падает в среднем на 34%, тогда как объем инвестированного капитала — на 90%. Таким образом, конфликт больше влияет на крупные инвестиционные проекты.
Часто инвесторы предсказывают начало конфликта, поэтому прямые иностранные инвестиции падают еще до его начала.
В то же время последствия вооруженного конфликта зависят от его природы, продолжительности и масштаба, которые часто более важны, чем сам факт войны. Например, в Сирии в результате кровавой гражданской войны ПИИ вообще отсутствуют, в Украине длительный конфликт на Востоке и угроза целостности страны привели к падению ПИИ в десять раз, а в Грузии короткая война с Россией в августе 2008 года повлекла падение инвестиций не более чем втрое.
Вооруженный конфликт по-разному влияет на инвестиции в разные секторы экономики. Особенно сокращаются инвестиции в высокотехнологичные производства и предприятия с высокой долей маломобильных основных средств, риск повреждения которых высок. Больше страдают также инвестиции, нацеленные на внутренний рынок страны, в частности, в сферах услуг (кроме финансовых и телекоммуникационных) и потребительских товаров длительного использования.
Независимо от сектора, инвесторы дальше вкладывают в страну, если считают, что доходность проектов компенсирует риск. Отдача инвестиций в пораженных конфликтом странах на 50% превышает среднюю доходность в группе стран с низким уровнем доходов. Именно высшей доходностью частично объясняется более высокая стабильность инвестиций в добычу полезных ископаемых.
Насколько продолжительным является негативное влияние вооруженного конфликта на прямые иностранные инвестиции? Согласно предварительным подсчетам, ПИИ возобновляются в среднем через три года после окончания масштабного (более 1000 смертей) военного конфликта. Еще одно исследование считает, что история частых военных конфликтов в стране надолго повышает рискованность вложений в эту страну в глазах инвесторов.
Есть и другие оценки.
Отдельных исследований иностранных инвестиций в страны с "замороженными" или "тлеющими" конфликтами нет. Однако эти страны относят к странам с высоким или очень высоким политическим риском, что несет значительное негативное влияние на величину инвестиций. Опрос MIGA показал, что политические риски, вместе с макроэкономической нестабильностью, являются важнейшим фактором при принятии инвестиционных решений в трехлетнем горизонте.
В странах с тлеющими конфликтами инвесторы остаются чувствительными к изменениям уровня насилия. Например, существует зависимость между ростом интенсивности израильско-палестинского конфликта и оттоком капитала из Израиля. В 2014 году, после неожиданного проведения вооруженной операции в секторе Газа, поток прямых иностранных инвестиций в Израиль сократился на 50%.
Будущее прямых иностранных инвестиций в Украине
Вооруженный конфликт с Россией и поддерживаемыми ею боевиками на Донбассе, вероятно, будет и дальше влиять на инвестиционные потоки в Украину. С одной стороны, конфликт локализован к небольшой части Украины и его интенсивность несколько снизилась по сравнению с 2014-2015 годами. Однако поскольку в качестве оппонента Украины выступает Россия, а вооруженные действия не прекращаются, развитие событий сложно предугадать. Политический риск инвестирования в Украину все еще очень высок.
Кроме того, благодаря широкому освещению конфликта международными СМИ в значительной мере вся страна ассоциируется с конфликтом на Востоке и не проводится разграничение между разными регионами страны. Чтобы такое отличие стало понятным большему количеству потенциальных инвесторов, необходимы время, отсутствие эскалации конфликта, активная информационная политика и позитивные примеры инвестиций. Вопрос также в том, может ли Украина в сложных экономических условиях предложить достаточно высокую доходность проектов для покрытия связанного со страной риска.
В то же время некоторые иностранные компании не побоялись военных действий. Например, французская Biocodex инвестирует в фармацевтический рынок, спрос на котором менее волатильный. Американская Cargill и китайская Cofco инвестируют в логистику сельского хозяйства.
Французская Nexans и японская Fujikura начали промышленное производство во Львовской области, используя такие преимущества Украины, как образованная и дешевая рабочая сила и близость к европейским рынкам. Успех этих инвестиций может стать сигналом для других потенциальных инвесторов.
Действительно, инвесторы обращают внимание на многие факторы как экономического, так и политического характера. Согласно опросу MIGA, руководителей мультинациональных корпораций в странах с конфликтами больше беспокоят непредсказуемые и бессистемные изменения государственной политики по отношению к их инвестициям, чем вопросы безопасности. 62% опрошенных определили "регуляторные изменения" как основной политический риск, тогда как лишь 15 и 4% ответили, что война и терроризм являются основными угрозами для их инвестиций. В развивающихся странах больше всего инвесторов пострадало именно от вмешательства правительства — регуляторных изменений, невыполнения контрактов, ограничений на трансфер и конвертацию прибыли и активов или нарушения суверенных гарантий, — а не вследствие военных действий.
Согласно опросу компании Dragon Capital, военный конфликт с Россией является для потенциальных инвесторов меньшим препятствием, чем широкомасштабная коррупция и отсутствие доверия к судебной системе. Непредсказуемый валютный курс и нестабильная финансовая система практически столь же важны. Возможно, этот опрос преуменьшает влияние войны, поскольку опрошенные инвесторы уже интересуются Украиной, несмотря на вооруженный конфликт. Но главное, что он показывает важность других факторов.
В Украине значительная часть прямых иностранных инвестиций до войны была на самом деле реинвестируемым украинским капиталом. То есть основные проблемы, мешающие привлечению реальных иностранных инвестиций, существовали и до войны. Необходимость их решения сохраняется. Об этом говорит и OECD: "Хотя политическая ситуация и ситуация с безопасностью в последние годы ухудшились, проблемы являются долгосрочными и заключаются в некачественной бизнес-среде, слабых институциях и повсеместной коррупции".
Как дальше отмечает OECD, "существует сильное искушение преодолеть эти проблемы специфическими мероприятиями по стимулированию целевых инвестиций, но акцент должен, скорее, быть на улучшении бизнес-среды в целом спектре областей государственной политики".
Указанные в статье FT улучшения бизнес-среды, заключающиеся в упрощении некоторых процедур при регистрации и ведении бизнеса, отмене устаревших регулятивных норм, начале работы системы ProZorro, являются лишь первыми шагами. На фоне конфликта с Россией и умеренно пессимистических прогнозов относительно глобальных инвестиционных потоков в 2017 и 2018 годах без решения долгосрочных проблем значительного роста реальных прямых иностранных инвестиций в Украину ждать не стоит.
Ростислав Аверчук, приглашенный редактор VoxUkraine, выпускник программы Философия, политика, экономика Оксфордского университета (Великобритания)
